История, о которой я хочу рассказать, произошла не так давно, всего пару лет назад. Я тогда ещё был студентом. Жил я с родителями в силу семейных обстоятельств и некоторых проблем личного характера. Шло время, а каждому молодому человеку нужны деньги. У родителей я не клянчил, не привык так поступать. Они бы, конечно, подкинули монетку-другую, но я даже не намекал.
Как-то раз нашёл я объявление: «Требуются молодые люди на вакансию сторожа (возможно, студенты). Звонить по номеру: Х-(ХХХ)-ХХХ-ХХ-ХХ». Около недели я тянул, но наконец решился и позвонил. Дело в том, что был я не самый крепкий парень, а сторожи должны обладать физической формой, как мне казалось. На моё удивление, меня приняли без проблем на график «ночная смена через двое суток» с очень хорошей оплатой (по крайней мере, для студента). Сторожить приходилось старую четырехэтажку, служившую когда-то ремонтным центром какой-то крупной транспортной компании, а сейчас ожидавшей ремонта и арендаторов. Днём там появлялись люди, но их я не расспрашивал о том, чем они занимаются, да и вообще, днём я появлялся лишь в бухгалтерии и отделе кадров. Ночи пролетали, как мгновение. Сторожил я не один, что очень радовало. Вместе со мной работал Сэм — мужичок арабской внешности, коротко подстриженный, с пышными чёрными усами, большим животом и вечной улыбкой со множеством золотых коронок на зубах. Вскоре он стал моим лучшим другом. Мы хорошо проводили время и частенько подкалывали друг друга в тёмных коридорах охраняемого нами здания.
Так пролетели шесть месяцев. За это время я подкопил денег, часть даже отдавал родителям. Впереди была смена, но тут впервые мне позвонил Сэм и сказал, что не сможет подойти, потому что захворал. До вечера замену ему так и не нашли. Мне пришлось дежурить одному.
На улице было около минус сорока градусов (может, все минус пятьдесят), стоял густой туман и изредка поддувал ветер. Автобуса долго не было, будто что-то не хотело меня пускать на работу в этот вечер. Но всё-таки автобус приехал спустя час. Долгая дорога в этот вечер была гораздо короче — кто в такой мороз пойдёт на улицу?.. Так что доехал я быстро, а потому успел вовремя. Саныч (дневной сторож) только-только собирался мне звонить — он уже собрал вещи, оделся и ждал меня на улице перед входом. Мы обменялись парой слов, он отдал мне ключи, и мы попрощались. Я закрыл двери, переоделся и на всякий случай проверил кабинеты и комнаты на наличие кого-либо (бывали случаи, когда работяги оставались и до полуночи). Под конец обхода я заметил, что на часах восемь двадцать вечера. Обычно обход занимает вдвое больше двадцати минут — может, потому что вдвоём вместе с Сэмом мы идём намного медленнее, увлечённые своими разговорами.
Я присел на стул у вахты и отписался в журнале, затем отключил электричество и уставился в монитор видеонаблюдения. Обход должен был осуществляться каждые два часа — так было написано в договоре. По мне, так тут обходов делать было и вовсе не нужно. Термос кофе, наполненный до краёв, и куча шоколада составили мне компанию.
Через какое-то время я взглянул на часы, ожидая увидеть девять часов вечера, но, к моему удивлению, на часах было уже час тридцать. Это удивило меня: я протёр глаза и налил себе в чашку горячий кофе, к которому до сих пор не притронулся. «Я, что уснул?» — подумал я. Во всём теле чувствовалась какая-то усталость. Вот что бывает, когда дежуришь один...
Внезапно я услышал громкий звук, словно удар по чему-то железному. Господи! Я тогда чуть не обделался со страху. Час ночи, тишина, темнота, сонное состояние — и вдруг грохот, будто выстрел из пушки. Минут десять я сидел в ступоре, прислушиваясь к звукам и судорожно глядя на монитор. По камерам нигде не было никакого движения, да и грохот не повторялся. Впрочем, у меня всё равно пропало всякое желание делать обход.
Через некоторое время я отошёл от шока. Решив, что пялиться в монитор больше нет смысла, я достал книжку, которую ранее раскопал среди коробок в кладовке. «Тайна сломанного револьвера». Выглядела она тонкой, но при освещении фонарика её нельзя было прочесть быстро. Как только я достал книгу, то заметил боковым зрением, что на мониторе что-то изменилось. Я отвлёкся от изучения обложки и всмотрелся во всё тот же чёрно-белый монитор. Возле одной из камер возник тёмный силуэт — худощавый с короткой причёской подросток. Я с облегчением выдохнул. Мне вспомнился мальчишка местной работницы Марины Николаевны — шалун лет двенадцати, который иногда приходил вместе с матерью на работу и обожал прятаться от неё по углам и этажам. Вот я и подумал, что паренёк на этот раз ударился во все тяжкие и вообще остался на ночь в помещении.
Я вооружился тяжёлым фонариком советских времён и пошёл наверх. Судя по камере, мальчик был на четвёртом этаже левого крыла. Чёрный ход там был закрыт, и потому шалун никуда не смог бы деться. Через пару минут я уже был там, но никого не нашёл. Осмотрел весь коридор — пусто. Я вернулся обратно на пост, посмотрел на монитор — на камерах никого не было. Я выпил кофе, чашки две сразу, и обжёг язык.
Я вновь сел за книжку и стал читать. Преодолевал главу за главой при свете фонарика — лампа тут давно накрылась, и никто не хотел её чинить. Я добрался до шестой главы, когда почувствовал холод, а затем и лёгкое жжение на правой руке. Обернулся — и упал со стула. Так я ещё никогда не пугался. Казалось, что голова сейчас лопнет — настолько частым стал мой пульс...
Пока я читал, ко мне тянул руку маленький парень, бледноватый, с мешками под глазами и лицом уродливым, будто перекошенным. Он был бледным, без единой кровинки, в глазных яблоках стеклянным взором глядели огромные зрачки, при этом у него было какое-то странное выражение лица, выражающее не то печаль, не то алчность. Я лихорадочно пнул стул в его сторону, но парня там уже не было. Сердце быстро колотилось, воздуха не хватало, а взор заволокли слёзы. Я чуть не потерял сознание. Приходя в себя, присел на вновь поставленный на место стул и услышал отдалённые тихие шаги.
Недолго думая, я решил позвонить Сэму. Длинные гудки продолжались долго. Признаться, я тогда думал, что это могут быть его проделки.
— Алло! — грубо произнёс голос с малой ноткой хрипоты.
— Сэм! Сэм, ты дома?
— А, где, мать твою, мне ещё быть? Ты хоть знаешь, который час? — сонно пробурчал Сэм.
Я взглянул на время и с удивлением отметил:
— Три ночи...
На том конце провода тяжко вздохнули:
— Ну, чего у тебя там?
К этому моменту из моей головы уже вылетела мысль, что это может быть розыгрыш.
— В общем, тут какой-то парень... — неуверенно начал я, но не успел договорить, как Сэм перебил меня:
— Так выйди и врежь ему, ну или баллончиком перцовым огрей. От меня-то ты чего хочешь?
Я хотел что-то сказать, но тут сел аккумулятор телефона. Самое странное, что только утром я его заряжал, а это старая модель Nokia обычно держится неделю без подзарядки...
Невозмутимость Сэма придала мне храбрости. В самом деле, чего это я так запаниковал? Ну, мальчик, ну, стремно выглядящий, ну, проник ночью на охраняемую территорию. Я решил поймать шутника и преподать ему урок.
Я повернул рубильник, и свет загорелся. Не зная, откуда начать искать, я пошёл наверх. Внезапно я услышал громкий скрежет металла — такой, какой бывает в лифтах, но у нас всего четыре этажа и лифты не зачем. Я поднимался по лестнице, ведущей с третьего на четвёртый этаж, как вдруг свет погас всего на мгновение, и тут же выскочил тот самый мальчишка и толкнул меня что есть мочи. Падая, я успел увидеть его лицо и то, как снова зажёгся свет...
Очнулся я уже в больнице. Сильно болели шея и голова, ныли плечи. Всё было, как в тумане. Вскоре ко мне зашёл человек в белом халате, представился Дмитрием Владимировичем и улыбнулся:
— О, вы очнулись? Хорошо! Как ваше состояние?
— Что со мной? — сипло выговорил я.
— У вас растяжение связок и смещение шейного позвонка. Не волнуйтесь, ничего опасного, скоро поправитесь. А ещё обморожение кисти правой руки, но несерьёзное. Как это вы умудрились-то в помещении? — покачал головой Дмитрий.
Позже ко мне приходил Сэм. Оказывается, меня нашёл он, обеспокоенный тем, что я не брал телефон, когда пытался мне перезвонить. После случая со мной он расспросил начальство и узнал, что в лифтовой шахте здания в 90-х годах произошёл несчастный случай — по слухам, там как раз погиб мальчик лет двенадцати...
Я проработал сторожем ещё два месяца. Уже не дежурил в одиночку, а только вместе с Сэмом, но нервы давали о себе знать — каждый раз, когда темнело и когда мы поднимались по лестнице, меня будто воротило: мурашки по коже, тошнота, головокружение, панический страх... Я показывал Сэму те записи с камер. После этого он начал мне верить.
После того, как я уволился, мы некоторое время поддерживали связь с Сэмом, но шло время, и мы созванивались всё реже и реже. Я устроился по специальности, познакомился с девушкой, всё шло на лад. Через год я узнал, что Сэм умер. Точно так же слетел с лестницы, как и я когда-то.
Насколько я знаю, после этого в том здании больше не было несчастных случаев. Может быть, может мальчик успокоился, найдя себе нового друга — а может, просто ждёт, когда какой-нибудь сторож останется ночью совсем один...